 |
|
|
На следствии.
На следствии.
Когда Дору ввели в кабинет следователя в ту ночь, она сказала громко и отчётливо:
- Ну, вот, прибыла израильская шпионка.
Следователь за столом удивлённо поднял брови:
- Мы вас в этом не обвиняем.
- О, тогда вы умнее, чем я о вас думала – сказала она с усмешкой.
Она хорошо помнила, что писали в советской прессе в 1948-1952-м годах. Всем еврейским поэтам и писателям, арестованным тогда, клеили шпионаж. Как выяснилось спустя год в конце следствия, Дора была права в своих ожиданиях.
Уже в начале допроса она поняла, что их комната прослушивалась, все разговоры записаны и следователю известны. Ту статью, которая была опубликована в Израиле, следователь уже получил, перевод на русский лежал перед ним. Последнюю статью, написанную по-русски, забрали при обыске. Да и про другие её статьи им, очевидно, было известно из прослушек.
На самом деле, поняв это, она даже испытала облегчение: ничего не надо скрывать, можно говорить правду им в лицо.
Прежде всего Дора заявила, что во всём виновата она одна: это всё её инициатива, это она подговорила сына пойти в синагогу, связаться с людьми из посольства Израиля, брать у них израильские газеты, передавать им написанные ею статьи. Он только слушался маму. А муж – человек больной, инвалид войны, у него больное сердце, он не при чём.
- Да, я написала эти статьи, – сказала Дора Борисовна, – потому что у нас в Советском Союзе негде сказать правду. А всё, что я написала в моих статьях – правда, и я могу это доказать.
Это своё утверждение она потом повторила и на суде, когда отказалась от услуг адвоката и защищала себя сама – с блеском и воодушевлением.
Люди знающие скажут, что наивно и неразумно было с её стороны пытаться брать всё на себя, чтобы выгородить своих любимых – сына и мужа. Но опыта поведения с гебистами у неё не было. И времени на обдумывание тоже. Это было мгновенное её решение – всё обвинение взять на себя. На этом она стояла до конца следствия и суда.
Барух, которому об этом сказал его следователь, возмутился и сказал, что это неправда: инициатива принадлежала ему, Борису! Однако, написание статей он взять на себя не мог. Пришлось пальму первенства уступить маме. Но когда пошли вопросы о Тине Бродецкой, обо мне, Боря твёрдо заявил, что это он всех агитировал. И вообще, он всё это сам делал, а остальные не при чём. Да и нет в этом ничего преступного!
Все участники этого дела с первых минут ареста – и до самого конца – вели себя с большим достоинством, не проявляли страха, не унижались, ничего не просили. Как мы узнали через много лет, именно их достойное поведение поломало планы гебистов, планировавших «показательный процесс», на котором «преступники» будут каяться, обвинять Израиль и сионистов1. Тут Комитет госбезопасности сильно просчитался.
1 Лилия Беленькая, Борис Зингер «Наперекор: Еврейское национальное движение в СССР», Минск, 2004г., стр.85, стр.99
Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.
|
|
