 |
|
|
Даша, Гарик и другие.
Даша, Гарик и другие
Посылки в лагерь, особенно из Москвы – при советской власти это была целая наука. На московской почте посылки со специфическими лагерно-тюремными адресами не принимали: таково указание начальства. Посылку – разрешённый вес до пяти кило – тащили в пригородные посёлки вроде Малаховки. Оттуда отправляли, указав, разумеется, имя, адрес и другие «необходимые данные» отправителя. «Данные» были необходимы для слежки, разумеется…
Обе большие семьи родственников Доры и Семёна отправляли посылки. До 1961 года можно было присылать всё: шоколад, колбасу, мясные консервы и многое другое. Стоило это всё дорого, но – посылали, пока было можно. Больше всех присылала Даша, сестра Доры.
Маня Гальберт-Подольская, сестра Семёна, присылала ему из Луганска банки с вареньем, которое – клубничное, вишнёвое, абрикосовое - она варила мастерски из богатых украинских плодов. Позднее, после 1961-го, варенье и другую роскошь запретили, она присылала сушёные фрукты. Мане было проще: она овдовела, нигде не работала, жила в домишке на окраине Луганска, дети её жили в других городах.
А Даше эта история стоила немало крови: её и на допросы таскали, и в райком-горком дёргали, и на работе в отдел кадров вызывали. Но ещё горше досталось Гарику. Хотя обвинение в «передаче секретных сведений» суд с Подольских снял, тем не менее в армии начальство обращалось с ним так, как будто он, Георгий Теплинский, некие секреты передал «израильским шпионам».
26 августа 1959 года в газете «Красная звезда» появилась большая статья на весь газетный лист под названием «Коварные сети тётушки Доры». Вся статья была сплошная ложь, большей частью бессмысленная, но мерзостная до невозможности. Вот несколько «перлов»:
Дора описана как «пышно одетая дама с золотыми кольцами на руках», которая в церкви передавала «шпионские сведения» некоему «элегантно одетому мужчине» со словами «во имя отца и сына и святого духа».
«Тётушка Дора и дядюшка Сёма расспрашивали о новой технике, часто затевали жаркий спор по военным вопросам… Тётушка Дора ловко выуживала нужные сведения, и вскоре они становились известными молодому джентльмену – иностранному агенту.»
«осиротевшего мальчика местные органы власти хотели направить в детский дом, но тут неизвестно откуда появилась тётушка Дора и категорически заявила:
- Мы с мужем… сделаем из него нужного человека.»
Ему «постоянно прививали высокомерие, любовь к легкой жизни…»
Всё это придумано автором газетной статьи для того, чтобы вписать «преступление матроса Теплинского» в стандартное советское клише: богачи – враги трудящихся, шпионы, используют даже святую церковь…
Единственно верное в статье – фамилия «матроса Теплинского» – стало сигналом для мелких издевательств. Гарика исключили из комсомола, дёргали на всякие собрания для «осуждения его проступка», хотя все знали, что никакого проступка Теплинский не совершил, и никаких «секретов» ни тёте Доре, ни дяде Сёме не рассказывал по той простой причине, что они этим не интересовались никогда. Их, тётю и дядю, заботило, что в армии он ходил постоянно голодный, что солдатские ботинки зимой леденели. Дора и Семён старались и еды побольше подбросить мальчику, когда ему удавалось к ним попасть, и теплые носки достать. К счастью, матросы, с ним служившие, хорошо к нему отнеслись, кое-кто даже выражал сочувствие, когда начальство не видело. А в 1960-м Гарик закончил службу в армии и приехал к Даше. Самое тяжёлое для него осталось позади.
В школьные годы Гарик учиться не любил и о высшем образовании не помышлял. У него были хорошие руки и практическая смекалка. А учился потому, что тётя Дора и дядя Сёма настаивали. Однако, они оба –Дора и Семён – были чистые гуманитарии не только по профессии, но и по складу ума. Гарик же явно имел склонность к технике. Он и в техникум учиться пошёл по их настоянию, но там ему стало интересно. Счётные машины, которые он выбрал себе как специальность в техникуме, его заинтересовали настолько, что он даже малышу Боре с увлечением о них рассказывал, хотя это были машинки допотопные, механические арифмометры разных конструкций.
Теперь, после армии, Гарик взялся за учёбу всерьёз, поступил в вечерний институт, вскоре вышел в отличники, и решил идти в науку. Женился, и жена Лена Талейсник, дочь талантливого конструктора оружия, очень поддерживала это новое для него стремление. Вместе с тем, тесть его работал на секретной работе, и общаться с «антисоветскими» родственниками Гарик опасался. Поэтому писем в лагерь он не писал. Связь шла через Дашу.
Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.
|
|
